Наблюдая гендер (записки с заднего ряда)
К началу секции по гендеру в зале чувствовалась легкая усталость, то ли сказывалась легкая гипоксия мозга после обеда, то ли приближение конца Форума. Возможно поэтому первый доклад (Анастасия Норик и Елена Кузуб) о пути женщин к политической власти, построенный более в историческом, нежели практическом ключе, без использования строгой методологии – девушки постоянно пытались представить женскую природу как раз и навсегда данную, но вовремя поправлялись - вызвал лишь относительные замечания. Было не совсем понятно, учитывая, что подавляющее большинство присутствующих на форуме анархисты и сочувствующие, чем отличается власть женщины и власть мужчины, что коренного меняется во власти от того, что количество женщин в ее структуре возрастет с 5-6 % до 30 и более процентов. Должны ли мы это рассматривать в качестве размывания женщинами мужского дискурса, свойственного политике, в сторону его смягчения, приобретения им черт женского стереотипа, когда государство смогло бы перейти от роли Отца к роли Матери или в качестве категорического императива – правильно так, чтобы поровну? Кроме того, под вопрос может быть поставлена сама возможность размывания мужского дискурса, на большинстве примеров женщин в политике мы имеем дело с встраиванием женщины в политический дискурс. Это может говорить либо о том, что его феминизация невозможна в рамках существующей системы социальных отношений, либо о том, что дискурс носит универсальный характер и интегрирует гендер отдельно, т.е. позиция мужчины и женщины формируется внешними по отношению к ним условиями. И это при условии, что сам дискурс не является отдельной тотальностью, а лишь набором практик, т.к. и мужчины и женщины в его рамках представляют различные интересы.
Все это нагромождение проблематики, так и оставшись не высказанным, плавно перешло на доклад Татьяны Маляревич, посвященный роли женщин, занимающихся бизнесом в обществе. Если первые докладчики не заостряли внимания на каких-либо политико-экономических аспектах, то госпожа Маляревич окончательно разбудила всех, кто еще не понял, что разговор идет о том, что женщинам правильнее становиться буржуа, вписываясь в капиталистическое общество, чем протестовать против эксплуатации, цитатой из Маргарет Тэтчер. Возражения обрушились как водопад. А не кажется ли вам, что нет разницы между мужчиной буржуа и женщиной буржуа для пролетария? Докладчику не казалось – кто вообще думает о пролетариате? Женщины буржуа часто нанимают домашнюю прислугу, не считаете ли вы это эксплуатацией женщины женщиной? Маляревич не считала – suum cuique, кто-то родился буржуа, кто-то пролетарием, и если он не может стать буржуа – это его проблема. После этого стало окончательно понятно, что докладчик и большая часть аудитории находятся на различных полюсах анализа, если для большинства присутствующих эксплуатация, в какой бы форме она не происходила, и кем бы ни осуществлялась (мужчиной или женщиной), достигает степени полной негации, то для докладчика и пытавшихся поддержать ее представительниц из ЯНА, социальная стратификация и эксплуатация человека человеком – это естественное условие, в котором необходимо правильно расположить образ женщины, здесь мы опять возвращаемся к категорическому императиву, но вновь не находим тому реального основания. Девушек снова и снова спрашивали, почему женщины в бизнесе предпочтительнее мужчин, но натыкались только на непонимание и замечание, что женщины-буржуа могут тратить деньги на женское движение. Могут, но статистика указывает, что не тратят, что к этому более склонны мужчины-буржуа, что зачастую женщины приходят в бизнес по воле мужа, который дарит ей игрушку, чтобы избавить от скуки, тем самым еще раз ограничивая статус женщины в рамках патриархального общества.
После бурного обсуждения, доклады о домашнем насилии в отношении женщин прошли в относительной тишине, все хорошо знали, о чем идет речь, но не представляли конкретных путей решения проблемы. Конкретикой обладали только инициативы феминисток из Rebelgirls – создание центров помощи в случае домашнего насилия в отношении женщин, а так же пару левацких практик в отношении насилия. Однако, в силу особенностей постсоветской белорусской культуры, подобные практики (имитация избитых невест в местах скопления молодоженов и т.д.) вряд ли могут быть применены.
В образовавшуюся между докладами паузу влез большевик Latur с марксистским видением социальной диалектики, а так же отношения к ней гендерной проблематики. Подводя итоги, он указал, что женское движение не может действовать изолированно от антикапиталистических инициатив, а уничтожение дискриминации по полу не может быть произведено в обществе, считающем эксплуатацию человека человеком нормой, для этого необходима смена общественно-экономической формации.